Статья для журнала «Профиль» «Трудности перевода»

За пять лет отношение к Дню народногоединства изменилось в лучшую сторону. Хотя многие граждане все еще с трудом формулируют, зачем он нужен. 4 ноября страна будет отмечать День народного единства. Как всегда, по телевизору покажут возложение цветов к памятнику Минину и Пожарскому, официальные приемы и неформальные митинги. Но, к сожалению, эти протокольные и не очень протокольные мероприятия часто заслоняют настоящий смысл праздника. Это не опасно для старых праздничных дат, к которым мы привыкли с детства. Они ведь вошли в нашу жизнь не столько через новейший гос-протокол, сколько через личную историю страны и семьи. Для новых же праздников, Дня России и Дня народного единства, отсутствие такой персональной эмоциональной привязки является очевидной проблемой. 
За те пять лет, что мы отмечаем День народного единства, смысл праздника стал понятен значительной части наших граждан. И хотя, как и в случаях с другими датами, еще существует разброс мнений, идеологическая основа очевидна — День народного единства напоминает нам о триумфе российского, как сейчас принято говорить, «гражданского общества». В 1612 году не государство и не царь спасли страну, а простые люди. Впервые в отечественной истории представители многочисленных народов (русские, татары, башкиры и др.), объединившись в ополчение, освободили страну от иноземной оккупации и создали новое, суверенное российское государство. Они не были гражданами в нынешнем смысле слова, но уже не были и разрозненными индивидами и совместно определяли судьбу своей страны. 
Конечно, такие пафосные объяснения, несмотря на их объективность, мало кому нравятся, и ноябрьский праздник с самого начала попал под огонь критики. Причин несколько. Преобладает политическая прагматика. Коммунисты не могли смириться, что у них отняли право отмечать как выходной День Октябрьской революции, переименованный ранее в День примирения и согласия. Либералы испугались роста влияния клерикалов, поскольку День народного единства совпадал с праздником Казанской иконы Божией Матери, широко отмечаемым РПЦ. Очевидно, что значительная часть критиков не принимала новый праздник не из-за его настоящего политического смысла, а для того, чтобы лишний раз противопоставить себя власти.
Не стала неожиданностью и реакция историков, начиная от профессионалов и заканчивая «околофоменковской мутью». Они тут же принялись сравнивать, насколько новая праздничная дата совпадает с реальными историческими событиями, и пытаться привязать (или отвязать, кому как удобнее) ее к дате освобождения Кремля от польских интервентов. При этом их не смущало, что в названии праздника об освобождении нет ни единого слова, и День народного единства вводился отнюдь не для ответа польским панам. 
К сожалению, негативную роль в судьбе нового праздника сыграл и провокационный формат «русского марша», выбранный радикальными националистами в 2006 году. Подобные марши они с тех пор проводят ежегодно. В этом году кучка ряженых с иконами опять будет пытаться объединиться с радикалами всех мастей. Видимо, подобного рода действия маргинальных групп неизбежны, поскольку праздник предполагает все-таки идеологическое содержание. В этом году в противовес «русскому маршу» интернационалисты предлагают свой вариант «марша толерантности». 
Власть же выбрала иной способ пропаганды. Уже несколько лет в преддверии 4 ноября в Москве проводятся ассамблеи русского мира, на них собираются все те, кто связан с Россией, увлечен ее культурой и русским языком. Ведь важная часть настоящего праздника — объединять народ не только в рамках государственных границ, но и за их пределами. 
За прошедшие пять лет отношение к Дню народного единства изменилось к лучшему. Его перестали воспринимать в штыки. Медленно, но верно растет число граждан, которые понимают, в чем смысл праздника и считают его таковым уже не только по закону, но и по традиции. Так, по данным общероссийского опроса ВЦИОМа, в октябре 2009 года почти половина граждан страны знает, какой праздник отмечается 4 ноября. И хотя большое число россиян все еще с трудом формулируют, зачем им нужен этот день, и не знают, как будут отмечать 4 ноября, он уже стал неотъемлемым фактом современной русской политической культуры.

Источник