— Алексей Александрович, начнем с парламентской оппозиции. Способен ли успех КПРФ и ЛДПР в единый день голосования (9 сентября 2018 года) вдохновить их руководителей на создание тактических союзов и могут ли такие союзы со временем перерасти в некое протопартийное образование?
— Тактические союзы между КПРФ и ЛДПР возможны. Система прекрасно ими пользуется, когда необходимо. Но превращение этих партий в единое «протопартийное образование» не расширяет пространство для маневра нынешней власти, а значит — это весьма сомнительно как стратегический ход. При техническом же объединении Система больше теряет, снижается её гибкость, а это очень важное качество.
Мумифицированная «Справедливая Россия» будет пытаться кого-то присоединить, но у них вряд ли что-нибудь масштабное получится — присоединяются к будущему победителю. Эсеры на эту роль явно не тянут: энергетика отсутствует, лица тусклые, кадры потасканные.
По-хорошему, новая партийная структура при необходимости может быть создана только за пределами нынешней думской четверки. Вопрос только в том, для какой цели и какой электоральный сегмент ей делегируют занять из АП.
— Могут ли единороссы, не прошедшие на выборах 9 сентября, возложить ответственность за провал на думское руководство, ведь все масштабные новости о деятельности партии власти избиратель получает именно из Госдумы?
— Судя по вялому участию федеральных депутатов в прошедших кампаниях ЕДГ такие претензии не только могут, но и должны появиться. Пожалуй, впервые думцы заняли настолько пассивную позицию и оказали недостаточную поддержку своим коллегам в регионах, а кое-где — не оказали её вообще.
Этому может быть только два объяснения. Первое — через призму интриг. Депутатам могли думские начальники порекомендовать не активничать, чтобы сложилось впечатление, что партия не справляется без старых организаторов. Второе — необходимость ситуативного избавления от токсичных связей: чтобы не раздражать избирателей присутствием рядом с региональными партийными фигурами тех, кто голосовал за «пенсионный пакет». Кстати, эти объяснения друг другу не противоречат.
— С чем, на ваш взгляд, было связано такое форсированное принятие пенсионной реформы? Кто оказался в выигрыше и зачем было жертвовать рейтингом президента?
— Пенсионная реформа — важное, необходимое и давно ожидаемое дело. То, как она началась, — во многом проблема правительства. Сыграла роль очень слабая подготовка. Сейчас ситуацию подправили — усилиями лично Путина и Администрации Президента. Что же касается анализа «выиграл-проиграл», то мы находимся на том этапе, когда рано говорить, кто получит дивиденды в итоге. Борьба за результат еще только начинается.
— Есть версия, что во время принятия пенсионной реформы спикер Госдумы Вячеслав Володин выводил из-под удара своих протеже — Поклонскую, Тимофееву, Железняка и других. Они не участвовали в голосовании и, следовательно, «не замазаны» как депутаты, поддержавшие «антинародный» законопроект. Имеет ли эта версия право на жизнь? Если да, то допускаете ли вы, что это было сделано как раз для реализации нового партийного проекта — той самой альтернативы «Единой России»?
— Действительно, часть депутатов от «Единой России» опасается, что не сможет попасть в новый парламент после выборов 2021 года. Поэтому при случае они будут пытаться перескочить в более перспективный, по их мнению, проект. Роль спикера в этом процессе не очевидна: Володин может раскладывать любые пасьянсы. Или не раскладывать. Как спикеру ему все это не может быть безразличным.
Вопрос в том, какое решение примет Путин. А Путин будет принимать решение о запуске тех или иных проектов не для того, чтобы сохранить кому-то кресло либо должность в Госдуме, а чтобы обеспечить эффективный и надежный транзит власти преемнику. Любая несогласованная партийная инициатива может помешать достижению этой приоритетной цели.
Что касается «эвакуации» своих из процесса голосования за пенсионную реформу, то не все в этом списке являются протеже Вячеслава Володина — тот же Железняк, например. Вообще, проблема не в персоналиях, а в коллективной игре. Вернее в её отсутствии. То, что думская фракция «ЕР» не продемонстрировала необходимой дисциплины, — показательно. И явно не Генсовет и не ЦИК партии тому причина. Отказ от голосования депутатов «ЕР» — провал фракции и спикера. Они должны были обеспечить консолидированное голосование. Они его не обеспечили.
— То есть шансы нынешнего спикера на создание новой партийной структуры на базе ОНФ вы оцениваете невысоко?
— Для отказа от действующего инструмента в лице «Единой России» в пользу некой альтернативы необходимы серьезные аргументы. Например, потеря внутренней управляемости или имиджевая замусоренность. Ни того, ни другого пока не наблюдается.
Решение о том, в каком виде использовать «ЕР» в период транзита власти, будет принимать лично Путин — её создатель и бессменный лидер. Он её породил, он имеет и абсолютное моральное право убить её, когда понадобится.
Что касается ОНФ, то он также ждет определенности от Путина. Тут работает та же логика приоритета обеспечения транзита власти. А пока элиты не понимают, хочет Путин этого транзита или нет, они будут находиться в состоянии анабиоза.
— Как бы вы оценили попытки Госдумы и лично спикера перехватить повестку у органов исполнительной власти, в частности — внешнеполитическую? Что это — свидетельство амбиций Вячеслава Володина или способ укрепить свои позиции на фоне провала 9 сентября?
— Глупо отрицать наличие у Володина президентских амбиций, а ему — также глупо демонстрировать их при каждом удобном случае. Да, Вячеслав Викторович сейчас больше заметен во внешней политике, но спикер относится к числу лиц, формирующих позицию страны, так что ничего из ряда вон выходящего в этом нет. Тем самым он повышает свои акции в глазах избирателя.
Что касается случаев некорректного опережения Володиным МИДа, то такое случается по неопытности. Например, довольно неаккуратно прозвучало заявление Володина, что «убийство главы ДНР обнуляет смысл минских договоренностей». Все как раз наоборот. Если исходить из позиции России, то даже смерть Захарченко не должна дать возможность Украине отказаться от минских соглашений. А уж тем более представитель России не должен говорить о каком-то их «обнулении». Потом спикера поправили. Путин и Лавров заявили о необходимости жестко соблюдать договоренности Минска-2. Хороший урок для спикера — не нужно выходить за рамки компетенции.
— Известно, что в правительстве очень недовольны попытками Думы взять под контроль те сферы, которые относятся к компетенции исполнительной власти…
— Несомненно, у Володина есть план повышения влияния Госдумы, то есть своего собственного. Касается он и процесса принятия решений в исполнительной власти. Было видно, как в самом начале работы новой Думы он пытается раздвинуть границы для возможных маневров. Спикеру, например, удалось повысить до максимально возможного статус представителей исполнительной власти, докладывающих на пленарках и заседаниях комитетов при рассмотрении важных законопроектов.
Однако качественно изменить ситуацию все-таки не удалось. Попытки повысить роль Думы за счет кабинета в конце концов натолкнулись на сопротивление Медведева. Там где требования думцев были корректными и логичными, им пошли навстречу. Там, где они хотели большего, им напомнили о красных линиях.
— В чем может заключаться глубинный мотив его регулярных конфликтов с Кириенко, Громовым ?
— Володин воспринимает политику как набор действий в духе борьбы и интриг, а не как конкуренцию идей и стратегий. Он политик занимающийся politics, а не policу. К этому же примитивному типу принадлежит и все его окружение. Это люди без стратегического видения, но с ярко выраженными инстинктами самосохранения. Конфликты в отношении руководства АП Володин будет инициировать для торга — его пока устраивает собственный статус, но не устраивает ограниченное количество предоставленных политических и информационных ресурсов. Тем более после того, как их ему значительно сократили. Нынешняя конфигурация не позволяет ему получить большего влияния. Поэтому он будет всеми силами пытаться откусить себе еще немного. Поскольку главным куратором всех ресурсов в политсистеме является Кириенко, а Громов контролирует всю информационную сферу, и они не столь публичные фигуры, то Володин пытается спровоцировать конфликты в надежде заставить их под давлением разного рода вбросов и утечек пойти ему навстречу. Технология размена.
— Мы с вами много говорили о Володине. Можно ли считать его возможным преемником Путина?
— Это вопрос не к Вячеславу Викторовичу, а к Владимиру Владимировичу. По-моему, для страны это будет откатом к прошлому. Володин — человек полностью советского типа и мышления, и скорее всего доведет до абсурда атавистические практики и институты доставшиеся в наследство от советской политической системы. Он воспринимает их некритично, потому что не понимает, как можно работать по-другому. В отличие от Путина, которого можно назвать государственником европейского типа. Те, кто президента критикует, все же понимают, что его отношение к советским практикам носит прагматичный характер — он делает выбор в их пользу до определенного момента и хорошо знает, где нужно их ограничить в пользу развития. А вот для Володина любая модернизация — верная политическая смерть.